lazy beast
Хотела необычно подписать открытки. Она красивая, китайская, пейзажная, атмосферная. Хочется что-то в тему написать. В итоге получилось такое:
В горах Цяньшань эхом иногда доносится девичий голос, поющий песню до того жалобную, что путники останавливаются утереть непрошенные слезы, но унять тоску в сердце не выходит. Ноги сами приводят на вершину сопки, к уступу, откуда вся горная долина с блестящей ниткой реки видна как на ладони. На самом краю уступа в легком платье белее снега прямо на земле сидит печальная дева. Она не смотрит на путника, тихо поет свою песню и смотрит в даль. Но коленях у нее лежит безмолвная цинь чжэн – полопались струны, потрескалось дерево. Как тут сыграешь? О том и плачет дева, и безутешно ее горе. И всей душой стремятся живые помочь, только больше не не плачь, больше не пой эту песню. «Всей душой?» - тихо спрашивает она. «Всей душой», - соглашается путник. И снова тихо в горах Цяньшань, не слышно более голоса печального, не томит душу песня, не заманивает в гости к печальной деве, возвращаются странники и странницы каждый на свою тропу. Оживают струны, молчит дева, поет за нее цинь чжэн, возвращает покоя душам погибших в горах, утонувших в реках, заплутавших в лесах. Бережет Цяньшань своих гостей.
Акааши просыпается от холода – камин погас, а ночи в горах даже летом не жаркие. В лесничем доме темно и слишком безлюдно. На ощупь находит Акааши керосиновую лампу и идет в спальню, где спал уставший с похода Бокуто.
- Бокуто-сан?..
Пустая комната встречает развороченной кроватью.
Тихо в горах Цяньшань.
Нравится
В горах Цяньшань эхом иногда доносится девичий голос, поющий песню до того жалобную, что путники останавливаются утереть непрошенные слезы, но унять тоску в сердце не выходит. Ноги сами приводят на вершину сопки, к уступу, откуда вся горная долина с блестящей ниткой реки видна как на ладони. На самом краю уступа в легком платье белее снега прямо на земле сидит печальная дева. Она не смотрит на путника, тихо поет свою песню и смотрит в даль. Но коленях у нее лежит безмолвная цинь чжэн – полопались струны, потрескалось дерево. Как тут сыграешь? О том и плачет дева, и безутешно ее горе. И всей душой стремятся живые помочь, только больше не не плачь, больше не пой эту песню. «Всей душой?» - тихо спрашивает она. «Всей душой», - соглашается путник. И снова тихо в горах Цяньшань, не слышно более голоса печального, не томит душу песня, не заманивает в гости к печальной деве, возвращаются странники и странницы каждый на свою тропу. Оживают струны, молчит дева, поет за нее цинь чжэн, возвращает покоя душам погибших в горах, утонувших в реках, заплутавших в лесах. Бережет Цяньшань своих гостей.
Акааши просыпается от холода – камин погас, а ночи в горах даже летом не жаркие. В лесничем доме темно и слишком безлюдно. На ощупь находит Акааши керосиновую лампу и идет в спальню, где спал уставший с похода Бокуто.
- Бокуто-сан?..
Пустая комната встречает развороченной кроватью.
Тихо в горах Цяньшань.
Нравится
-
-
11.08.2019 в 21:21Только есть в этом грустный подтекст, и это печально.
-
-
12.08.2019 в 15:04Специально так оставила. Бокуто мог стать новый инструментом, а мог очнуться и пойти обратно. Любой вариант приемлим
-
-
12.08.2019 в 21:14-
-
13.08.2019 в 08:38Я уже придумываю продолжение, вчера думала над вариантом, что Бокуто потерялся в лесах. А Куроо приехал тем же днем и они вместе решают его искать.
Вот так это и работает, да? Сначала зарисовка, потом драббл, потом ой блин, сотая глава пошла?
-
-
15.08.2019 в 16:17